Чистяков Дмитрий Иванович
Чистяков Дмитрий Иванович, 1901 г. р., уроженец г. Бежецк Калининской обл., русский, беспартийный, инженер Кировского завода, проживал: г. Ленинград. Арестован 16 июня 1937 г. Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР 25 августа 1937 г. приговорен по ст. ст. 58-6-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 27 августа 1937 г.
ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ ЧИСТЯКОВ
Мой отец, Чистяков Дмитрий Иванович, родился 13 апреля 1901 г. в купеческой семье. Делами торговли он не интересовался и по окончании реального училища поступил в Петроградский Горный институт, который окончил в 1926 г. По окончании института работал инженером на заводе Воскова в Сестрорецке, а потом перешел работать на Кировский завод и с 1932 года работал начальником сектора горячей обработки. Работу он любил. Он был инициативным инженером, участвовал в обществе изобретателей и рационализаторов. В семье об этом говорилось много.
16 июля 1937 г. мой отец был арестован, а мою мать 13 сентября 1937 г. выслали в г. Ленинабад Таджикской ССР. Я уехала вместе с ней. Больше об отце не было известий. Я и моя тетя (его сестра) после войны запрашивали в 1954, 1956, 1959 гг. Моя тетя – Чистякова Наталья Ивановна, врач, прошла три войны. На один из запросов было отвечено, что отец умер от лейкемии в 1944 г. 26 января 1959 г. дело моего отца было пересмотрено Военным трибуналом Ленинградского военного округа, и он был посмертно реабилитирован за отсутствием состава преступления.
Как мне стало известно из дела моего отца, с которым я познакомилась 15 декабря 1996 г., мой отец был расстрелян уже 27 августа 1937 г., через два с половиной месяца после ареста.
Начальником управления НКВД ЛО комиссаром Заковским ему было предъявлено обвинение, утвержденное прокурором Позерном, в том, что он состоял агентом польской разведки и по заданию разведки проводил шпионскую деятельность в пользу Польши. Ни я, ни моя мать никогда в это не верили и считали, что его оклеветали, а на допросе заставили признаться в том, чего он не совершал. Прочтя дело моего отца, это стало совершенно очевидно. На первых двух допросах он все отрицал, а на третьем допросе стал на себя наговаривать.
Так погиб мой отец в возрасте всего лишь 36 лет.
Когда случилась эта беда, мне было 10 лет, но я до сих пор очень хорошо помню его. Он был хорошим семьянином и любящим отцом. У меня была хорошая семья, не было в ней скандалов, пьянок. Мне радостно было жить. Отец и мать воспитывали меня в любви к своей родине, гордости за ее прошлое и настоящее. Как сейчас помню, какой мне устроили праздник, когда меня приняли в пионеры. У нас никогда не было богатства, излишеств, хотя мы и не нуждались. Чтобы купить достойную одежду, отцу нужно было копить деньги. Об этом говорилось в семье. Моей матери в середине августа 1937 г. дали свидание с отцом. Как теперь стало известно, это было предсмертное свидание. И тогда он просил ее только об одном, чтобы она верила, что он ничего не совершил, что не виновен и чтобы мать воспитала меня в любви к нему и в вере, что он не мог ничего сделать плохого своей родине. Он просил, чтобы она вырастила меня не злобным ненавидящим свою страну человеком и чтобы я никогда не думала, что он враг народа. Такие слова не мог говорить антисоветски настроенный человек, в чем его обвиняли.
Так безвинно погиб мой отец.
Наша жизнь с мамой, Чистяковой Сусанной Павловной, сначала складывалась довольно трудно. Выехали мы с небольшой суммой денег (сбережений у нас не было) в полную неизвестность «за тридевять земель». Деньги быстро таяли, а мать не брали на работу, т. к. быстро распространилась весть, что из Ленинграда прибыли семьи «врагов народа». Матери пришлось обратиться в НКВД, чтобы либо ее устроили на работу или арестовали, если считают, что она виновата. После этого ее приняли на работу в Горторготдел, где она долго и успешно работала.
Я тоже в школе получала много обид и помню их до сих пор. Сначала в классе со мной дети не разговаривали, а потом все вошло в свою колею. В 1941 г. я подала заявление в комсомол, и мне долго не хотели дать характеристику, хотя я училась хорошо, была пионервожатой и пользовалась авторитетом в школе. Со второго захода меня приняли. В Средней Азии мы прожили 9 лет. В 1943 г. я поступила в Ташкентский институт железнодорожного транспорта.
В 1946 г. мы вернулись в Ленинград. Матери разрешили вернуться, т. к. она вышла замуж в 1941 г. за участника войны Калинушкина Алексея Ивановича, а он добился разрешения вернуть ее в Ленинград. 18 марта 1959 г. мать получила справку из Управления внутренних дел о том, что административная высылка по вновь открывшимся обстоятельствам отменена как необоснованно примененная. В 1962 г. мать умерла. Как и просил отец, мать меня вырастила настоящим советским человеком, любящим свою страну, народ и никогда не позволила ни в чем винить отца. Я окончила институт уже в Ленинграде и много лет работала успешно инженером на проектной работе как на железнодорожном транспорте, так и других проектных институтах и на заводе.
Хоть я и вышла замуж, но фамилию сохранила в память о своем отце. Мои сыновья также носят эту фамилию, а старший сын носит имя Дмитрий.
Валентина Дмитриевна Чистякова, С.-Петербург, 1996.
Дмитрий Иванович Чистяков расстрелян по так называемому Списку польских шпионов № 1.
Анатолий Разумов
