Ошибченко Ананий Васильевич

Ошибченко Ананий Васильевич, 1906 г. р., уроженец г. Таганрог, беспартийный, нач. санслужбы Отдельного саперного батальона 1-го стрелкового корпуса, военврач 3-го ранга, проживал: г. Ленинград. Арестован 20 августа 1937 г. Военным трибуналом 1-го стрелкового корпуса 10 декабря 1937 г. приговорен по ст. ст. 19-58-8, 58-10 ч. 1, 58-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 28 марта 1938 г.

АНАНИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ОШИБЧЕНКО

Ананий Васильевич Ошибченко с сыном Игорем

Родился я 29 августа 1931 г. в городе Хасав-Юрте, где мои родители – отец и мать – работали врачами после окончания институтов.

Отец – Ошибченко Ананий Васильевич, 1906 г. рождения, уроженец Таганрога, окончил Ростовский медицинский институт.

Мать – Дружинина (Козлова) Клавдия Ивановна, 1903 г. рождения, родилась в Костроме. Окончила 2-й медицинский институт в Москве и была направлена на работу в Хасав-Юрт, где встретилась с моим отцом.

Отец первым браком был женат на племяннице генерала Краснова и имел дочь Ольгу. (Они уехали из России вместе с отступающими немцами в период Великой Отечественной войны и в конце концов оказались в Канаде. Эти сведения от дальних родственников из Таганрога.)

В период работы в Хасав-Юрте отец был вызван на военные сборы в Ленинград, где перешёл на кадровую службу в РККА. Он служил перед арестом в 1-м стрелковом корпусе начальником санчасти отдельного сапёрного батальона и имел звание военврач 3-го ранга.

В Ленинграде отец завёл третью семью, но с моей матерью не порывал отношений. И с моей матерью и с третьей женой он жил без регистрации брака. Тогда это не возбранялось.

Третья жена – Анастасия Александровна Зотова, дочь ещё царского контр-адмирала Александра Зотова, перешедшего на службу в Красный флот. Он был репрессирован. Его жена, Ксения Фёдоровна, окончила свои дни в приюте для престарелых. Сводный брат по отцу – Андрей Зотов, 1935 г. рождения – после ареста отца был усыновлён родственниками, носит фамилию Зотов, проживает в С.-Петербурге.

Я в Хасав-Юрте прожил два месяца и был увезён к бабушке отца в Таганрог. Вскоре туда приехала моя мать. В 1935 г. родители переехали в Ленинград. Меня забрали от бабушки в 1937 г.

20 августа 1937 г. был арестован отец, 21 августа – мать. Меня определили в детдом.

В период Финской войны матери было разрешено пойти на фронт медсестрой, а после войны вернуться в Ленинград. В нашей комнате жил майор милиции Степан Маркович Петров. Так у меня появился отчим (хотя они жили без регистрации брака).

Вскоре Петрова уволили из милиции, и он работал зам. начальника отдела кадров на Варшавском вокзале. В период Великой отечественной войны он служил комендантом военно-восстановительного поезда. На фронт его не пустили.

Мать была призвана в ряды РККА и закончила войну в чине капитана медслужбы, демобилизовалась в 1946 г. Я находился в 43-м детдоме Ленинграда. После войны мать работала в роддоме акушером-гинекологом. 26 июня 1951 г. умерла от кровоизлияния в мозг на 48-м году жизни.

Я в это время учился в Ломоносовском мореходном училище, которое окончил в марте 1953 г. и был направлен на работу в Таллин механиком на буксирный пароход в Управление вспомогательных судов и гаваней (УВСГ). Хотел стать моряком загранплавания. В 1954–55 гг. ходил за границу, визу для загранплавания получил благодаря знакомству мужа моей родной тётки с моим начальником отдела кадров, они были однополчане.

В 1955 г. женился в Ленинграде на Лапиной Галине Михайловне, тоже сироте. В марте 1956 г. уволился из УВСГ и переехал в Ленинград. У меня была договорённость о месте 3-го механика на ледокол «Сибиряков», но визу не подтвердили, объяснив что не подтверждает Министерство обороны.

Может быть, причиной отказа послужило то, что в это время последняя жена моего отца подала заявление на его реабилитацию. С Анастасией Александровной я был уже давно знаком, и как только была получена справка о реабилитации – она мне её вручила.

В апреле 1956 г. я поступил в Ленинградское пассажирское агентство, 4 года работал старшим механиком на морском буксире «Михаил Ломоносов». Несколько раз контора подавала документы на визирование меня, но получали вежливый отказ.

В 1962 г. уволился и поступил старшим инженером в отдел главного конструктора на Ново-Адмиралтейский завод. В это время учился заочно в Институте водного транспорта.

В августе 1963 г. я завербовался и уехал с семьёй на Западный Шпицберген (Норвегия), работал на буксире «Донбасс» треста «Арктикуголь». По окончании договора в 1965 г., решил, что с визой всё в порядке, подал документы в «Севрыбу», но мне разъяснили, что «курица не птица, Шпицберген – не заграница», и я вернулся на завод.

В январе 1967 г. окончил институт. Летом военкомат в категоричной форме предложил мне провести три месяца на военных сборах. Я пошел к военкому с просьбой заменить сборы в лагерях на учёбу без отрыва от производства (и семьи тоже). Военком выслушал, полистал моё досье и заинтересовался пребыванием на Шпицбергене. Узнал, что оформлялось выездное дело, есть опыт преподавания и предложил службу вольнонаёмным начальником энергорайона в наших войсках в Польше или Монголии. Я согласился и начал оформлять документы. Дошли до райкомовской тройки – отказ, не утвердили. Мне было искренне жаль военкома.

Ну что ж, пана из меня не получилось! В июне 1967 г. уехал в Тикси на работу старшим механиком в Северо-Восточное управление морского флота. В декабре 1969 г. был назначен механиком-наставником. Подали на визу – опять отказ. В ноябре 1971 г. перевёлся в Северо-Восточную инспекцию Регистра СССР и уехал старшим инженером-инспектором на Камчатку. Семья со мной. В Инспекции проработал до назначении пенсии в августе 1986 г.

Вернулся в Ленинград. В мае 1987 г. поступил в гостиницу «При­балтий­ская» слесарем 5-го разряда по контрольно-измерительным приборам и автоматике. Отработал до августа 1994 г.

Вот и всё. Это основные вехи, как «сын врага народа» и «лучший механик Министерства морского флота» не стал моряком загранплавания.
Копию приговора отцу и место его захоронения я не знаю до сих пор.

Игорь Ананьевич Ошибченко,
С.-Петербург, 1997 г.

Ананий Васильевич Ошибченко и его сослуживец лейтенант Всеволод Иванович Голиков были приговорены к расстрелу как члены «контрреволюционно-террористической группы», созданной по заданию заместителя командующего Ленинградским военным округом Примакова. Примаков будто бы вызвал Голикова в марте 1936 г., завербовал его в «военно-фашистскую контрреволюционную организацию» и велел дейстововать. Согласно приговору, Ошибченко и Голиков «открыто среди начсостава батальона систематически выступали против стахановского движения, социалистического строительства и против мероприятий, проводимых коммунистической партией и соввластью в области улучшения материального положения трудящихся».

После ареста Ошибченко и Голиков содержались в Псковской тюрьме. Военный трибунал 1-го стрелкового корпуса (в/ч 4327 в Новгороде) приговорил их к расстрелу 10 декабря 1937 г. После того, как приговор утвердила Военная коллегия Верховного суда СССР в Москве, Военный трибунал 13 марта 1938 г. отправил в Псковский окротдел НКВД копию приговора с просьбой «обратить к исполнению». Начальник Псковского окротдела НКВД Южный 20 марта 1938 г. отправил начальнику 8-го (учётно-распределительного) отдела УГБ УНКВД ЛО и секретарю Особой тройки Егорову донесение:

«Ввиду имеющихся неудобств для приведения приговора в исполнение у нас, препровождаем отношение председателя Военного трибунала военчасти № 4327 от 13/III-38 года за № 0020, с приложением к нему копий приговора в отношении осуждённых Ошибченко Анания Васильевича и Голикова Всеволода Ивановича, для приведения в исполнение, причём сообщаем, что осуждённые нами будут этапированы очередным этапом 22-го сего марта в Ленинградскую тюрьму УНКВД, г. Ленинград, Нижегородская ул., дом № 39».

23 марта Егоров отдал распоряжение начальнику отделения тюрьмы УГБ УНКВД ЛО на Нижегородской: «По прибытии из Пскова осуждённых ВТ части 4327 к ВМН 1. Ошибченко Анания Васильевича и 2. Голикова Всеволода Ивановича выдайте их коменданту УНКВД ЛО – ст. лейтенанту гос. безопасности тов. Поликарпову. Исполнение подтвердите».

28 марта Поликарпов оформил акт о приведении приговора в исполнение.

3 апреля 1938 г. Военный трибунал потребовал срочно исполнить отношение от 13 марта, и 5 апреля Егоров ответил, что осуждённые расстреляны 28 марта.

К сожалению, Игорь Ананьевич Ошибченко эти подробности не узнал. Он умер 7 сентября 2004 г. Просил похоронить себя в Пскове, думал, что и его отец погребён там.

Ананий Васильевич Ошибченко и Всеволод Иванович Голиков помянуты в 9-м томе «Ленинградского мартиролога». А при подготовке 12-го тома стало понятно, что их расстреляли в тюрьме на Нижегородской. Погребены, скорее всего, на Левашовском мемориальном кладбище.

Виталий Маркович Примаков, а также бывшие командующие войсками ЛВО Михаил Николаевич Тухачевский и Август Иванович Корк расстреляны в Москве 12 июня 1937 г. Помянуты в 5-м томе «Ленинградского мартиролога» и в Книге памяти «Расстрельные списки: Москва, 1935–1953: Донское кладбище [Донской крематорий]. (М., 2005). – Ред.