ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ ЛЕБЕДЕВ
Помню отца спокойного и тихого – всё время работал дома сапожником, стучал молотком, делал мне туфельки разных цветов. Я надевала туфельки, и мы шли в мороженицу с папой, ходили по магазинам, он покупал мне сладости. Мама не работала и занималась хозяйством.
Помню хорошо, когда его забрали. Пришли ночью милиционеры, дворник и ещё кто-то трое, сказали: «Одевайтесь». Мама и я заплакали, он сказал: «Разберутся, и я скоро вернусь». На этом всё, больше мы его не видели.
Нас выслали в Миасс, год мы там жили. Когда освободили, сказали, что незаконно выслали. Вернулись – комната была занята. Мама скиталась по сёстрам, спала на сундуке.
Я жила в деревне на станции Сологубовка Мгинского района у бабушки с дедушкой. Мама ходила в Большой дом, узнавала об отце, говорили, что не ходите, он работает, а потом сказали, что он на фронте.
Мама продолжала узнавать о нём. В 1966 г. его реабилитировали и дали похоронную, якобы умер в 1942 г. от воспаления лёгких. Так мы верили с мамой в это.
Когда я вступила в общество «Мемориал», узнала о режиме в 1937–1938 гг. В Большом доме дали «дело», откуда я узнала, что он был расстрелян в 1938 г. как «враг народа» (в молодости перешёл границу из Эстонии, там был голод в 1926 г.).
Зоя Владимировна Жукова (Лебедева),
С.-Петербург
Владимир Васильевич Лебедев расстрелян по так называемому Списку эстонских шпионов № 18. В предписании на расстрел он значится 23-м из 98 приговорённых к высшей мере наказания. 97 человек считаются расстрелянными 26 апреля 1938 г. и помянуты в данном томе. Судьба К. Я. Нагельмана, который по какой-то причине не был расстрелян, нам неизвестна. Он помянут в 4-м томе Книги памяти «Не предать забвению» (Псков, 1998) и будет помянут в 12-м томе «Ленинградского мартиролога». – Ред.