Лапин Василий Дмитриевич

Лапин Василий Дмитриевич, 1901 г. р., уроженец п. Токсово, русский, беспартийный, актер театра Кировской ж. д., проживал: г. Ленинград, ул. Воинова, д. 38, кв. 11. Арестован 29 января 1938 г. Особой тройкой УНКВД ЛО 10 марта 1938 г. приговорен по ст. ст. 17-58-8, 58-10-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 18 марта 1938 г.


ВАСИЛИЙ ДМИТРИЕВИЧ ЛАПИН

                                                                                                       ТВОЕ ЛИЦО,

                                                                                                       ТВОЕ ТЕПЛО,

                                                                                                       ТВОЕ ПЛЕЧО –

                                                                                                       КУДА УШЛО?

                                                                                                                 Марина Цветаева

 

Мне было семь лет, когда отца арестовали.
Я не помню его лица, походки, голоса. Память сердца сохранила только тепло его руки.

В минуты опасности отец всегда брал мою ладошку, и мне уже не были страшны ни американские горки на Кировских островах, ни кувыркающийся домик в Таврическом саду, ни крутые снежные спуски в Токсове.

Каким он был – мой отец, родившийся 21 января 1901 года и расстрелянный 11 марта 1938-го?
Внешнюю канву событий, приведших к гибели артистов, среди которых был и отец, я восстановила. «Театр абсурда Иосифа Сталина» и своё к нему отношение как сумела передала в книге «Театр расстрелянный».
Но вернула ли из небытия родного мне человека? Помогла ли детям и внукам своим ощутить с ним родство?

Родился Василий Лапин в селе Токсово Шлиссельбургского уезда Петербургской губернии. И малую свою родину любил больше всего на свете.

«Здесь всё как будто высшим Богом создано», – писал в своем юношеском дневнике. Спасибо тёте Лиле, уберегла тоненькую тетрадку-исповедь с родным почерком исчезнувшего брата. Дневник этот рассказал мне об отце больше, чем все документы и свидетельства, которые я собирала по кирпичику, скорее даже по осколкам его. Документы изъяты и уничтожены.

Поколение родителей ушло. Совсем и со всем.
Но остался восход солнца над озером Питкяярви, о котором с таким восторгом писал пятнадцатилетний Вася Лапин. Осталось тепло родительского дома и протяжная песня пекаря, которую тот пел, готовя рождественский завтрак.

Василий был романтиком, в отца, Дмитрия Дмитриевича Лапина, деревенского грамотея и мечтателя, оставившего после себя сундук с книгами да гармонь. Мать Александра Алексеевна Лапина другая. Крепко держала в руках многодетную семью (одиннадцать детей родила!) и большое крестьянское хозяйство. Два дома, скот, мелочная лавка. Даже ресторан – «Горная роза». Ресторан, не сомневаюсь, детище бабушки Шуры. Название – явно от деда.

«Сегодня мой день рождения. Мне минуло 16 лет. Прощай же детство, прощай свобода дней беззаботных! Красуешься ты, как радуга в лазури…» Это последняя запись в тетради. Она датирована 21 января 1917 года. На этом обрывается дневник. И роковым образом именно с этого года рушится весь уклад прежней жизни.

В 1918 году умирает Дмитрий Дмитриевич Лапин.
В 1931-м раскулачена и выслана на Север Александра Алексеевна Лапина. С нею из всех детей к тому времени оставался только старший сын Дмитрий. Они попали в тот мощный поток, «протолкнувший в тундру и тайгу миллионов пятнадцать мужиков», который пролился, «всосался в вечную мерзлоту», – писал в «Архипелаге ГУЛАГ» Александр Солженицын.

Василий, к тому времени уже ленинградский актёр, на свой страх и риск поехал на Кольский полуостров за матушкой. Не знаю, уж как это ему удалось, но привез её, больную, в Ленинград и поселил в свою шестиметровую комнатку на Невском. Там она доживала свой век и умерла в блокаду в 1942 году.

Я горжусь этим поступком отца. Так же, как и его поведением после ареста в 1938-м. Ни на братьев-сестёр, ни на коллег не возвёл напраслины.

Только почерк слабел от допроса к допросу, когда он расписывался в очередном протоколе. Откуда брал силы? Вера помогала. Так я думаю после многих лет размышлений и немногочисленных встреч с теми, кто знал Василия Лапина.

Главный свидетель – мамина подруга Адель Игнатьевна Крылович, заслуженная артистка РСФСР, однокурсница отца и матери по ИСИ (Институту сценического искусства, в котором они вместе учились в мастерской у Леонида Вивьена). Она прожила до 89 лет. Была зорким и бесстрашным человеком. Адель Игнатьевна единственная, кто пошёл в 1938 году нас провожать, когда мы с мамой были высланы из Ленинграда. На вокзале она нарочито громко сказала:

– Ну, Анисья, теперь я за Кировский завод спокойна. Раз вас с Наташкой выселяют, его уже никто не взорвёт!
И она же в свои 87 лет говорила:
– Наталья! Не ходи в КГБ!
– В ФСБ, Адель Игнатьевна. Теперь эта организация называется ФСБ.
– А хоть бы и БДТ! Не лезь ты к ним! Я тебе про твоего отца всё сама расскажу! Я и матери твоей говорила: Удивляюсь, как Василий до 38-го года дожил, как его раньше не прихлопнули! Всегда на рожон лез! Чуть какая дискуссия – Васька на трибуне. Есть Бог или нет? – Есть, говорит.
Я, ты знаешь, сама верующая, да помалкивала

…Отец очень любил стихи. Читал их со сцены. Это мама мне рассказывала. Она мало об отце говорила. Всё оберегала меня.
Когда я, 5-летняя, сходу запоминала стихи, я часто заменяла непонятное на понятное:«Люблю тебя, Петра варенье!»

Мама поправляла, а отец возражал:
– Сегодня Натулька, когда я её подбрасывал, сказала: «Опять лечу вверх кармашками! Это же прекрасно! Пусть летит как хочет!»
Я тоже люблю стихи. Поэтому и закончу свой короткий рассказ стихами Ольги Седаковой. Они приходят мне на память всякий раз, когда думаю об отце.

 

В незапамятных зимах, в неназванных,

в их ларцах, полюбивших молчать,

как зрачок в роговицах топазовых,

будет имя твоё почивать.

И рукой, опустевшей от опыта,

я нашарю в шкатулке ночной

всё, что роздано было и отнято,

всё, что было и стало тобой.

 

Наталья Ларцева (Лапина), г. Петрозаводск

 

Актёры театра Кировской ж. д. Вольдемар Вольдемарович Мишель, Владимир Павлович Погодицкий, Иван Васильевич Анухин, Сергей Михайлович Патрикеев, Василий Дмитриевич Лапин, а также администратор театра Роберт Карлович Томашевский расстреляны согласно протоколу Особой тройки УНКВД ЛО № 318. В предписании на расстрел их номера 51–56. Всего по этому предписанию расстреляны 98 человек. Все считаются расстрелянными 18 марта 1938 г. Священник Леонид Андреевич Молодиков умер в тюрьме позднее, 27 марта 1938 г. Он помянут в первом томе Книги памяти жертв политических репрессий Новгородской обл. и будет помянут в 12-м томе «Ленинградского мартиролога».

Электронный вариант книги Натальи Васильевны Ларцевой «Театр расстрелянный» (Петрозаводск, 1998) помещён на сайте Музея и общественного центра «Мир, прогресс и права человека» имени Андрея Сахарова, а также на CD «Память о бесправии» (2-е изд. М., 2007). 

Анатолий Разумов


Василий Лапин и его жена Анисия Рыбкина Левашовское мемориальное кладбище. Памятник-кенотаф.
Фото: Свято-Петровское малое православное братство