ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ОТЦЕ
Бабичев Борис Петрович родился в июле 1888 г. в городе Одесса. Его отец Бабичев Пётр Андреевич владел магазином колониальных товаров. Дом и магазин были объединены, представляя собой двухэтажное здание на ул. Малая Арнаутская, 77. Семья Петра Андреевича была большой, шестеро детей: пять мальчиков и одна девочка. Девочка Пелагея Петровна окончила Петербургские женские курсы (Бестужевские, если я не ошибаюсь). Два сына, Андрей и Борис, были очень дружны, Андрей был старше. Борис старался быть, как Андрей. Вслед за братом Борис поступил в Петербургский технологический институт на тот же механический факультет, по специальности «электростанции».
Окончил Борис Петрович институт с отличием в 1915 г. В это время шла Первая мировая война, и его направили военным инженером на военный холодильник в г. Уральск. В Уральске в 1918 г. в мае родилась я – Ирина Борисовна Бабичева. Однажды в Уральске объявили срочный сбор всех бывших офицеров. Папа в это время болел тяжёлой формой сыпного тифа, температура была выше 40. Естественно, он быть на сборе не смог. Утром стало известно, что всех пришедших офицеров погрузили на баржу и затопили вместе с баржей. Так сыпной тиф сберёг отца от гибели. В дальнейшем он вернулся с семьёй в Петроград. Сперва он работал в посёлке Котлы на сланцах, затем переехал в город, где работал в Ленэнерго на 5-й ТЭЦ, а с 15 ноября 1934 г. по 10 октября 1937 г. – день ареста – работал в Ленинградском политехническом институте (Индустриальном институте) научным сотрудником лаборатории подъёмно-транспортных машин на кафедре паровых машин доцентом. Личное дело его в ЛПИ № 229. У отца было 13 удостоверений на изобретения. Из них три особо важные, т. к. относились к вопросу обороны государства.
После вынесения приговора о расстреле 18 января 1938 г. у матери не взяли передачи для отца, сказав: «Выслан в Читу на 10 лет без права переписки». Мы поверили. Это было в феврале 1938 г. Вскоре меня и маму вызвали в отделение милиции и объявили нам, что мы высылаемся из Ленинграда. Нам разрешили выбрать город проживания, не сказав о сроке ссылки. Я в это время была студенткой 4-го семестра 1-го Ленинградского мединститута. Двоих детишек школьников, не имеющих паспортов, не тронули, и мама, веря, что всё это ошибка, оставила их на попечение родных в одной из комнат нашей квартиры. Мама выбрала Иваново-Вознесенск, где был медицинский институт. Действительно, в Иваново нас, ссыльных, принимали, разрешили учиться и работать. Но жить там полагалось безвыездно, с ежемесячной явкой в НКВД для регистрации.
Так я кончила 26 июня 1941 г. Ивановский мединститут. И поехала по назначению госкомиссии в сельскую больницу Ярославской области. 10 июля 1941 г. меня там же призвали на военную службу в армию. Я служила на 3-м Украинском фронте в 46-й армии начальником хирургического отделения армейского эвакогоспиталя. Демобилизовалась 15 ноября 1946 г. в Одессе. Поступила там в клиническую ординатуру трёхлетнюю по рентгенологии в Одесский институт усовершенствования врачей, где и проработала ассистентом, кандидатом наук, доцентом. Вышла на пенсию в 57 лет.
Правду о расстреле отца мы узнали лишь в 1960 г. при личной беседе в «Большом доме», тогда же получили вместо двух липовых справок о смерти – настоящий документ с указанием даты расстрела. До этого я получила документ о том, что дело инженера Бабичева Б. П. прекращено за отсутствием состава преступления. Где захоронен прах отца, неизвестно. Я член «Мемориала», и мы посещаем Левашовскую пустошь как кладбище наших близких.
Брат 1925 г. р. погиб на Невской Дубровке, ушёл добровольцем защищать Ленинград, отказавшись покинуть его со всеми детьми.
Мы с мамой узнали, что ссылка наша была на 5 лет – т. е. до 1943 года. Узнала тогда, когда написала запрос в соответственный архив. Это было в 1990 году.
Ирина Борисовна Бабичева,
С.-Петербург
Борис Петрович Бабичев расстрелян по так называемому Списку № 3 шпионов – членов Российского общевоинского союза. В предписании на расстрел он значится 47-м из 50 приговорённых к высшей мере наказания и расстрелянных. Все помянуты в данном томе «Ленинградского мартиролога». – Ред.