Главная > Репрессии > Страницы воспоминаний

Шнейдер Евгений Робертович

Шнейдер Евгений Робертович, 1897 г. р., уроженец г. Красноярск, русский, беспартийный, этнограф, ст. научный сотрудник Института народов Севера, проживал: г. Ленинград, В. О., 11-я линия, д. 46, кв. 39. Арестован 2 ноября 1937 г. Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР 4 января 1938 г. приговорен по ст. ст. 58-6-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 8 января 1938 г.

ЕВГЕНИЙ РОБЕРТОВИЧ ШНЕЙДЕР

Евгений Робертович Шнейдер, мой отец, родился в 1897 г. в Сибири на р. Енисей в г. Красноярске в семье инженера Роберта Ивановича Шнейдера (потомка давно обрусевших немцев, которых приглашал на работу в Россию ещё Пётр I), и Александры Александровны Шепетковской. В дружной и любящей семье было 7 детей.

Отец отлично окончил Красноярскую гимназию, поступил в Томский университет. Во время университетской летней экспедиции его заметил известный петербургский археолог С. А. Теплоухов, который впоследствии пригласил его на работу в Этнографический отдел Русского музея. С 1923 г. вся жизнь и деятельность отца была связана с археологией и палеоэтнологией Приморья, изучением языков, быта, обычаев, культуры, религии тунгусо-манчжурских племён этого края.

Добрую славу снискал отец среди народностей Приамурья, где постояно бывал в длительных экспедициях. Он пользовался глубоким уважением удэ, орочей и других народов. Удэ почтительно называли его «мафа», что значит «старик», хотя ему в это время было около 30 лет. Некоторых подающих надежды молодых удехейцев он привез в Ленинград для обучения в созданном в те времена Институте народов Севера. Они иногда приходили к нам домой, ласковые, веселые, я их помню, хотя мне было тогда около четырёх лет. Из их среды потом вырос первый удэхейский писатель Д. Кимонко. По прошествии многих лет я с грустью услышала по радио о его кончине.

Отец прекрасно рисовал, и я отлично помню стоявший около письменного стола мольберт с изображением шамана или божества, выполненного гуашью. Рисуя, он часто напевал любимую песню: «Разгромили атаманов, разогнали воевод...».

Отец участвовал в создании письменности для бесписьменных в то время народов, разработке алфавита. Он составил первые учебники, пособия для учителей на языке удэ, словарь и грамматику, записал и издал народные сказки.

Сотрудники, с которыми он работал, называют его настоящим исследователем, первооткрывателем, всесторонне одарённым человеком, прекрасным товарищем.

В разгаре напряжённой интересной работы его жизнь трагически была прервана в конце 1937 г. Я помню ночь, когда я проснулась и увидела дверь, открытую в коридор, где горел свет. Папа вошёл, подошёл к моей кроватке, которая стояла посередине тёмной спальни, и поцеловал меня. Мама потом уверяла, что я не могу этого помнить, потому что, во-первых, была мала, а во-вторых, потому, что этого не было вообще. Но я до сих пор ясно помню папин силуэт на фоне освещённой двери, его высокую фигуру, склонившуюся ко мне, и поцелуй без слов. Больше мы его никогда не видели.

В 1957 г. он был полностью реабилитирован.

Большая часть изложенных сведений взята мной из сборника географического общества АН СССР «Страны и народы Востока» (М.: Наука, 1979, вып. 20, с. 134–140). Остальное – из семейного архива и личных воспоминаний.

Галина Евгеньевна Колдунович (урожд. Шнейдер)

Евгений Робертович Шнейдер расстрелян по так называемому Списку № 2 шпионов – членов Российского общевоинского союза. В предписании на расстрел значится 18-м из 50 приговорённых к высшей мере наказания.

Справки о нём см. в Книге памяти «Люди и судьбы: Биобиблиографический словарь востоковедов – жертв политического террора в советский период (1917–1991)» и данном томе «Ленинградского мартиролога». – Ред.