Черняк Евгений Иосифович

ЕВГЕНИЙ ИОСИФОВИЧ ЧЕРНЯК

Мой дед, Черняк Евгений Иосифович, родился 25 декабря 1896 г. Был профессором Института истории материальной культуры в Харькове. Арестован 12 мая 1933 г. Расстрелян 3 ноября 1937 г.

Моя бабушка, Вензель Елена Емельяновна, украинка, селянка, родилась в г. Богодухов в 1893 г. Окончила гимназию, училась в Москве на Высших Голицинских женских сельскохозяйственных курсах. Во время Гражданской войны была на Украине в рядах коммунистов-боротьбистов. Работала агрономом, в 1931–1933 гг. была директором Научно-исследовательского института защиты растений в Харькове. Брак с дедом у них был гражданский, они считались одной семьёй и жили в кооперативной квартире в Доме Профработника, из которой бабушка и её дочь, моя мама, были выселены сразу после ареста деда. В течение месяца бабушке было предложено выехать за пределы Украины. Она поселилась в Гусь-Хрустальном. В 1945 г. её как «агронома-переселенца» направили с колхозниками-переселенцами «на освоение земель Карельского перешейка». Работала в Приозерске, Киришском и Оятском районах, в Выборге. Реабилитировали её в 1957–58 годах, только после реабилитации деда.

После внезапной смерти мамы в 1987 году я вела переписку с КГБ и партийными архивами в связи с перезахоронением останков бабушки со старого финского кладбища в Выборге и поисками могилы расстрелянного деда. В августе 1988 года я перезахоронила бабушку в Москве, а места расстрела деда КГБ-шный майор, приехавший к нам домой, указать не смог. Примерно в 1991 году я получила письмо от Виталия Николаевича Росстального из Чернигова с просьбой прислать какие-либо сведения о Черняке. В то время он писал книгу об известных деятелях Украины, арестованных по делу УВО («Украинской военной организации»). Просил прислать какие-нибудь фото или воспоминания.

Спустя много лет я снова занялась поисками информации о дедушке и бабушке – перешагивая порог пятидесятилетия, вдруг поняла, что я не знаю, кто я.

Что касается биографических данных деда, то, ведя поиски в Интернете, обнаружила, что ему приписывают «сына кулака». Я думаю, это ошибка, потому что по воспоминаниям мамы у Черняков был какой-то земельный участок на Холодной горе в Харькове, но никто из сыновей прадеда не мог дать ему ума. Прадед Иосиф Черняк, по моим сведениям, был евреем и сапожником, хотя уроженец Галиции мог быть кем угодно. В копии свидетельства о рождении деда национальность не указана. Интересно, как вся семья оказалась в Харькове.

В семье моего деда было семеро детей: Евгений, Анастасия, Оксана, Екатерина, Данила, Иван и ещё одна девочка – ровесница моей мамы, но имени я не помню. Когда Евгений достиг определенного социального положения и влияния, он взял к себе самого младшего брата Ивана и устроил его учиться в суворовское училище. Иван был, видимо, сметливым пареньком, т. к. ушёл в отставку в чине полковника. Знаю, что Данила жил в Душанбе и практически не общался родными. Оксану и Настю я помню хорошо: Анастасия Иосифовна преподавала в Харьковском университете. (Мы переехали в Белгород после того, как отец закончил Ленинградский горный институт, и часто ездили в Липовую под Харьковом и в Харьков.) Чем занималась Оксана, я по малолетству не понимала. Оксана была замужем за Иваном Макаровичем Перетятько, своих детей у неё не было, была приёмная дочь Татьяна. Жили они на улице Иванова, недалеко от Дома Профработника в центре Харькова.

Конечно, больше всего «за деда» доставалось в жизни маме, но она не сменила фамилию Черняк до брака с моим отцом (могла бы взять фамилию матери Вензель). В 1976–77 годах в Белгородской областной библиотеке освобождается место заведующей, мама единственная, у кого было высшее специальное образование. Она пишет заявление с просьбой назначить её на это место. Её вызывают в горком партии, и какой-то инструктор говорит ей: «Вы не можете работать на идеологическом фронте – вы дочь врага народа».

Что касается какого-либо архива, то у меня есть фотографии деда, бабушки, каких-то групп товарищей, студенческая книжка моего деда. Всё это хранится в несессере, который он когда-то привёз из командировки во Францию.

Помню, как в 1957 году из Выборга мы ездили к бабушки-дедушкиным друзьям в Киев и Харьков. Помню Ивана Багмута, альпиниста и писателя.

Елена Петровна Гавричева,
Москва

Евгений Иосифович Черняк был осуждён по делу «Украинской военной организации» на 10 лет тюрьмы. Отбывал наказание в Соловках, содержался в одиночной камере. 9 октября 1937 г. приговорён к высшей мере наказания, этапирован из Соловков и расстрелян в Сандармохе 3 ноября 1937 г. Место расстрела нашли только в 1996 г. Черняк помянут в 6-м томе «Ленинградского мартиролога». История расстрелов в Сандармохе представлена в очерке «Скорбный путь соловецких этапов» в 4-м томе «Ленинградского мартиролога».

Харьковчанин Иван Андрианович Багмут (1903–1975) был осуждён в 1935 г. на 6 лет лагерей. Отбывал наказание в Ухтпечлаге, работал геологом. В 1941–1943 гг. воевал на фронте, был тяжело ранен. В 1957 г. реабилитирован. В 1973 г. удостоен премии им. Леси Украинки.

В. Н. Росстальный – составитель Книги памяти «Реабілітовані історією. Чернігівська область». – Ред.