Никольский Александр Васильевич

АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ НИКОЛЬСКИЙ
ВЛАДИМИР ВИКТОРОВИЧ КУПФЕР

Мы чтим память предков, и я храню грамоту прапрадедушки Николая Андриановича Юрьевского (1846–1916) и его свидетельства, что он награждён медалями за усердную 50-, 60-, 70-летнюю службу. Но, слава Богу, он не дожил до революции.

В нашей семье был арестован внук Николая Андриановича, мой дедушка Никольский Александр Васильевич, 1877 г. р., уроженец с. Осиновец Боровичского уезда Новгородской губернии, псаломщик Селищенской церкви Валдайского района.

Первый раз органы ОГПУ его арестовали в 1926 г. У него отрезали землю и оставили 3,5 сотки на семью 12 человек. Он обратился в сельский совет, там за него заступились сельчане, и вот ему поставили в вину, что он возмутил сход. Ему дали 1 год с поражением в правах. К счастью, он вернулся.

Второй раз его арестовали в 1930 году по навету. И был он осуждён на 5 лет концлагерей, и больше о нём никогда ничего не узнали. Боялись снова репрессий. Вся семья была лишенцы. На то время у них было 10 человек детей. Бабушку сразу выселили и всё конфисковали. Двое младших детей, 2 и 4 года, умерли с голоду. Люди по ночам ей к скобке на двери вешали еду и одежду. В открытую давать боялись. И тогда моя бабушка приехала в г. Боровичи, откуда и уехала когда-то после окончания дедушкой духовной семинарии – по месту его назначения. Её приютили её сёстры и разместили у себя 6 её детей. А моя мама и один её брат приехали в деревню Нальцы к тётке, сестре отца. Там мама жила, ухаживала за тётей и работала в колхозе больше 30 лет.

Родители дедушки и все их предки служили в Налецкой церкви и имели свой домик на церковной земле, который по наследству достался тётке. Шли годы, и мать завещала мне и моему сыну дом, который ей, в свою очередь завещала тётка. И я стала расспрашивать мать о дедушке. Сначала скупо, а затем она поведала мне о своих мытарствах и мытарствах бабушки. Тогда я решила разыскать судьбу моего дедушки и получила справку о его реабилитации. Мне выслали его дело, и я всё прочла, в каких «смертных грехах» его обвиняли. Сплошные наветы. Мне очень хотелось увидеть хотя бы фотографию (ни одной не сохранилось, все изъяты), но в томе было 3 дела, и фотографии остальных были на месте, а для меня даже увидеть на фотографии своего деда не представилось возможным. Дед реабилитирован 10 мая 1989 г. Где захоронен – неизвестно.

Я довольна, что хотя бы добилась справки о реабилитации, жаль, что его дети ушли из жизни раньше этого. Униженные, оскорблённые.

И вот обидно, что говорят: «Никто не забыт, и ничто не забыто». Никогда не видела деда, не помню своего отца, Ивана Ивановича Тютина, который погиб в войну, чтобы жили другие, а мы до сих пор люди «второго сорта».

Судьба моего супруга не лучше. Можно сказать, что муж отбывает ссылку с 1937 года. Как только, бывало, его не оскорбят. «Немец», «недобитый фашист», «наплывная грязь». А его фамилия Купфер, действительно немецкая. Во времена Елизаветы Петровны его предки были приглашены преподавать в университет. Прапрадед ходил в походы с Суворовым через Сен-Готар. Дед был военным представителем в Российском посольстве в Германии. Брат матери моего мужа, Николай Иванович Андрианов, был когда-то директором Путиловского завода. Он и его сын Сергей умерли в блокаду. Умер в блокаду и другой брат Всеволод Иванович Андрианов. Ещё один родственник, Орест Орестович Тизенгаузен, был начальником автоколонны и сам водил машину через Ладогу, спасая детей блокадного Ленинграда. Трижды проваливался при этом в прорубь.

Родители мужа жили в Ленинграде на Лиговском проспекте, д. 47, кв. 13.

Его отец, Купфер Владимир Викторович, был инженером-конструктором в Ленинграде на заводе полиграфических машин им. Макса Гельца. Был направлен в Ташкент в командировку строить завод Ташсельмаш (там и родился мой муж). Затем возвратился в Ленинград, где в 1936 году был арестован.

В 1937 г. его расстреляли, отсидела 8 лет лагерей и отбыла 2 года ссылки мать моего мужа, Купфер Тамара Ивановна. Трое детей, в том числе и мой муж, были вывезены из Ленинграда в спецприёмник НКВД в г. Шую Ивановской области. После возвращения матери из ГУЛАГа он был направлен к ней на воспитание на 101-й километр в г. Боровичи.

Мать не брали никуда на работу, они влачили нищенское существование, жили по частным комнатам. В 1958 году мать реабилитировали, и ей с другим, холостым сыном дали комнату в Ленинграде.

А мы остались жить, можно сказать, в месте ссылки мужа, в то время у нас было уже двое детей.

Зинаида Ивановна Купфер, Вадим Владимирович Купфер,

д. Нальцы Боровичского р-на Новгородской обл.

Александр Васильевич Никольский помянут в 5-м и 8-м томах Книги памяти жертв политических репрессий Новгородской области. Его приходится считать пропавшим без вести в ГУЛАГе.

Владимир Викторович Купфер расстрелян по приговору Выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР в Ленинграде в 19 часов 30 минут 23 мая 1937 г. В это время значатся одновременно расстрелянными 10 человек. Все помянуты в 4-м томе «Ленинградского мартиролога». Место погребения неизвестно. Но это не Левашовское мемориальное кладбище. В Левашово расстрелянных начали возить в августе 1937 г. – с началом операции по приказу НКВД № 00447.

Иван Иванович Тютин помянут в Книге памяти Новгородской области (том «г. Боровичи и Боровичский район». Новгород, 1995) – как пропавший без вести в мае 1944 г.

Всеволод Иванович Андрианов помянут в Книге памяти «Блокада, 1941–1944, Ленинград» (СПб., 1998. Т. 2. С. 14). – Ред.