Вечерковский Ян Казимирович

Вечерковский Ян Казимирович, 1888 г. р., уроженец ст. Плетеный Ташлык Херсонской губ., поляк, беспартийный, врид. технического директора Резиноасбестового комбината, проживал: г. Ярославль, Советская ул., д. 21. (В Ленинграде окончил Политехнический ин-т, работал на з-де "Красный треугольник", проживал: г. Детское Село Лен. обл.) Арестован в г. Ярославль 27 декабря 1936 г. Военной коллегией Верховного суда СССР 15 июля 1937 г. приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Москва 15 июля 1937 г. (Донское кладбище).

ЯН КАЗИМИРОВИЧ ВЕЧЕРКОВСКИЙ

По рассказам мамы мы знаем, что наш отец происходил из мещан Херсонской губернии. Поляк. Сын начальника железнодорожной станции. Окончил реальное училище в местечке Комрат Бендерского уезда Бессарабской губернии.

В 1910 году поступил в Петербургский политехнический институт на механический факультет. На старшем курсе как отличник и способный студент был командирован в Америку для приемки снарядов для Русской армии. В 1917 году возвратился в Россию. По окончании Политехнического института был направлен на изыскательские работы железнодорожных путей в Рязанской и Томской губерниях.

С 1921 года работал инженером на ленинградском заводе «Красный треугольник». В 1923–1925 годах был директором мыловаренного завода в Киеве, но в связи с украинизацией языка уволился. Снова устроился на «Красный треугольник», главным инженером. Одновременно читал лекции в Технологическом институте по синтетическому каучуку. В 1932 году был откомандирован на 2 года в Ярославль – главным инженером на шинный завод. Завод был в систематическом прорыве, предшествующие руководители сняты и арестованы. Вечерковский, уже временно исполняя должность технического директора резино-асбестового комбината, в тех же условиях не только выполнял, но и перевыполнял план. В 1934 году его премировали легковой машиной (в те годы легковых машин в стране было считанное количество). Командировку продлили.

Вечерковский был также техническим секретарем Правительственного совета, возглавляемого Орджоникидзе. В 1936 году летом, отдыхая с мамой в Кисловодске, вынужден был для заседания совета прервать отдых – за ним выслали самолет. В 1936 году Вечерковского должны были представить к ордену Ленина, а представили… ордер на арест. 24 декабря его отпустили из Ярославля в г. Детское Село (Пушкин), где оставалась жить во время командировки его семья – жена и четверо детей. Следом пришла телеграмма: «Приезжайте для окончательной сдачи дел», хотя дела были все сданы. По возвращении в Ярославль он был арестован и обвинен по статьям 58-7, 58-8, 58-11. Суд был назначен в Москве при Ревтрибунале.

Из Ярославля мама получила справку, что папа выслан в лагеря. Надо было на что-то жить, и мама сдала папину автомашину по договору на пивоваренный завод «Красная Бавария». Маму вызвали в НКВД на Литейном проспекте и дознавались, где машина, в мае или июне 1937 года машину конфисковали. Мама справлялась о папе, пока ее не вызвали в милицию и не запретили. В 1944 году старшая из дочерей справлялась в Москве об отце и ей ответили, что он умер в 1942 году в лагерях.

Папа был прекрасным человеком – умницей, разносторонне развитым, высокой эрудиции, больших профессиональных знаний. Большой доброты и с чувством юмора. Внимательным мужем и хорошим отцом. Занят он был очень: работа на заводе и лекции в институте. Но когда в выходные дни приходил домой пораньше, занимался с детьми. Принимал участие в наших всевозможных играх. Любил играть в крокет. Вечером, когда нас укладывали спать, садился за концертный рояль и музицировал, а мы засыпали безмятежным сном. Наше детство проходило до поры до времени «в особых условиях». Наш кооперативный дом в Детском Селе назывался «Дом инженеров». Квартира составляла 120 квадратных метров. В доме было всего 9 квартир. Наши мамы не работали, занимались воспитанием детей в полном смысле. Каждый день была дежурная одна из мам. С нами проводили собрания, обсуждали мероприятия, но и давали оценку нашему поведению. Нас учили разным играм, взрослые также в них участвовали. Теперь в такие игры дети не играют – не знают их. Вечером по звонку мы, дети, расходились по квартирам.

Вот такого детства мы почти разом в 1935–1937 годах были лишены. От нас стали отворачиваться, нас стали сторониться, завидя нас, перебегали на другую сторону дороги во избежание такой же участи. В «Доме инженеров» в большинстве семей были репрессированные. Семья Шлабовичей – отец репрессирован, мать осталась с четырьмя детьми, из которых старший впоследствии тоже был репрессирован. Семья Старчаковых – арестовали и отца, и мать, а детей направили в распределитель. Спасла их жена композитора Шапорина – Любовь Васильевна Шапорина. Она их взяла к себе и вырастила.

Считалось по какому-то «закону», что дети не отвечают за родителей. Мы, три сестры Вечерковские – Элеонора, Инесса, Галина – с 1943 по 1945 г. работали в Москве в Педагогическом институте истопниками на две рабочих карточки. Нас туда на работу пристроили добрые люди. Жили мы в котельной с крысами, так и там нас преследовали. Когда приходили очередные сыщики, нас прекрасные, чуткие люди предупреждали, и мы убегали. Позже нас перевели в ОРС института, дали в общежитии одну койку на троих, спали мы по очереди. Нас оберегали и директор института, и начальник ОРСа, хотя и рисковали собой.

Дети Яна Казимировича Вечерковского:
Элеонора, Инесса, Галина, Казимир,

С.-Петербург

Я. К. Вечерковский в июне 1936 г. был назначен членом Совета при Наркомтяжпроме. Приговорен к расстрелу Военной Коллегией Верховного суда СССР. Биографическую справку о нем см. в настоящем томе (с. ), а также в ярославской книге «Не предать забвению» (т. 1, с. 80). В 4-м томе «Ленинградского мартиролога» см. об А. О. Старчакове и его семье (с. 451, 647–648, ил. 66). – Ред.