Межецкий Георгий Степанович
Межецкий Георгий Степанович, 1888 г. р., уроженец Люцинского у. Витебской губ., русский, член ВКП(б) в 1928–1936 гг., закройщик Фабрики ортопедической обуви, проживал: г. Ленинград, ул. Шкапина, д. 9, кв. 21. Арестован 17 июня 1938 г. Особой тройкой УНКВД ЛО 29 сентября 1938 г. приговорен по ст. ст. 58-6-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 3 октября 1938 г.
ГЕОРГИЙ СТЕПАНОВИЧ МЕЖЕЦКИЙ
Наш отец был очень трудолюбивый, любил семью. Он родился в бедной семье и мальчиком из Витебской губернии приехал в Петербург учиться сапожному делу. После революции 1917 г. работал закройщиком обуви на фабрике. Наша мама, Анастасия Ермолаевна, была из Тверской губернии, она тоже приехала в Петербург в молодости и работала прислугой у богатых людей. После революции работала калошницей на «Красном Треугольнике».
Отец был арестован 17 июня 1938 г. У мамы осталось трое детей: старшая дочь Анастасия, я, Роза, и Степан. Мне было 10 лет. Хорошо помню, как в конце сентября дали свидание с отцом. Я была с мамой на свидании в тюрьме. Помню барьер большой длинный и отца за решёткой (дверь решётки открыта). Отец в синяках и в подтёках, замазан чем-то белым, видно, что избит. Когда спросила, почему избит, он приподнял меня около барьера, поцеловал и сказал маме: «Береги детей». Мы ещё не знали, что у него будет расстрел. Его 3 октября расстреляли. А нам сказали, что «посажен за язык на 10 лет без права переписки».
Нашу семью выслали в Башкирию. Там мы каждые 10 дней ходили отмечаться в милицию. Работала мама на спиртзаводе кочегаром. Куда только она не писала об отце: Сталину, Молотову, Калинину, Берии… В 1940 г. нам разрешили выехать в другой город, кроме Москвы и Ленинграда. Мы выехали в Рыбинск, но там нас не приняли и послали за 15 км от города на станцию Тихменево, в деревню Волково. Мама пошла работать конюхом, так как с деревенской жизнью была знакома, да нас и не спрашивали. Брата взяли в армию. Сестра работала, я училась. Мы окончили только 7 классов, так как были «дети врагов народа», дальше учиться было не положено.
До реабилитации отца дожили мы с сестрой (мама умерла в 1970 г., брат в 1985 г.). Удивительно, как можно было обвинить отца за «шпионские сведения латвийскому консулу в Ленинграде». Быть шпионом – нужна большая умная голова и учёба. Отец только и знал, что работу на фабрике и вечерами дома. Образование – два класса сельской школы, с большим трудом умел расписываться. Когда знакомилась с уголовным делом отца в 1991 г. (раньше не давали), видела его смешную роспись, из букв можно прочитать фамилию. После реабилитации мне дали, наконец, ответ, где находится прах отца: посёлок Левашово. Наконец-то через 53 года узнала, теперь могу навестить отца, хотя так больно и обидно за наше государство. Стала вести хлопоты насчёт имущества, которое было конфисковано. Ведь имущество отца – это наше с сестрой наследство.
Роза Георгиевна Бархатова, С.-Петербург
Георгий Степанович Межецкий расстрелян по так называемому Списку латышских шпионов № 42. В предписании на расстрел значится 54-м из 64 приговорённых к высшей мере наказания. 56 человек расстреляны 3 октября 1938 г. и помянуты в 11-м томе «Ленинградского мартиролога». 8 человек не были расстреляны и помянуты в 12-м томе «Ленинградского мартиролога».
Анатолий Разумов
