ФЁДОР НИКИФОРОВИЧ КУЛЛЬ
В 1947 г., когда мне было почти 11 лет, мой добрый отчим Иван Феликсович Фаустин по-взрослому заговорил со мной о том, что хотел бы удочерить меня. А я в то время даже не знала, что он мне не родной отец, ведь моего папу, Фёдора Никифоровича Кулля, арестовали на следующий день после того, как он отметил моё двухлетие. Больше я его никогда не видела и только со слов матери и тёти могу пересказать прощание отца с семьёй.
Я была папиной любимицей, потому что в их роду рождались одни мальчики, и у нас в семье первым ребёнком был мой брат Эрик.
3 июня 1938 г. папа ласкал меня и носил на руках, даже плясал от радости, что его доченьке уже 2 годика. А под утро за ним приехал страшный «чёрный ворон». Пятилетний Эрик вцепился в отца и отчаянно закричал: «Не пущу! Не отдам папу!». Отец опёрся руками на обе детские кроватки и сказал маме на прощание: «Я ни в чём не виноват и скоро вернусь. Береги детей!». Но он не вернулся, успел только однажды крикнуть из окна местной тюрьмы навестившей его маме: «Я вернусь! Я ни в чём не виноват! Береги дочку!».
Ну, как я могла, став взрослой и многое поняв в жизни, не попытаться узнать хоть что-нибудь о судьбе своего родного отца! Выяснилось, что он был расстрелян в Левашове в октябре 1938 г., мой добрый, весёлый, любящий папа, мастер – золотые руки, честный труженик, прекрасный семьянин и уважаемый человек.
Нелли Ивановна (Фёдоровна) Соловьёва,
в девичестве Кулль,
г. Кронштадт
Фёдор Никифорович Кулль расстрелян по так называемому Списку эстонских шпионов № 43. В предписании на расстрел значится 42-м из 74 приговорённых к высшей мере наказания. 68 человек расстреляны 3 октября 1938 г. и помянуты в данном томе. 6 человек не были расстреляны и будут помянуты в 12-м томе «Ленинградского мартиролога». – Ред.