Ленинградские детки погибли в экакуации от болезни и истощения

2018-09-08

 

В День памяти о Блокаде Ленинграда письмо на сайт:

Анатолий Яковлевич, добрый день!

Возможно, Вас заинтересует эта информация.

На кладбище села Контеево Буйского района Костромской области находится могила детей, эвакуированных из блокадного Ленинграда и умерших от болезни и истощения. Список прилагаю.

С уважением,
заместитель генерального директора 
ООО ТРК "Буй-ТВ"
Василий Дробышев.

..............................................................

 

Господи, сегодня мы в Питере читаем имена погибших и пропавших без вести в Блокаду.

Особо отмечаем, что десятки тысяч ленинградцев погибли почти тотчас в эвакуации, или в эвакуационных эшелонах.

Включим эти имена в Книгу памяти и поместим на сайте в общем ряду.

Какой славный памятник малюткам.

Спасибо, .

Анатолий Разумов

 

Из книги: Флеров В. Н. Хроники жизни села Контеево. 
Кострома, 2008.

(Что-то в книжном очерке неточно. Дети, эвакуированные в июле 1941 не могли быть измождёнными, Блокада Ленинграда ещё не началась. Эвакуированные зимой 1941/42 и после зимы выглядели, конечно, ужасно. Видимо, местные предания наложились одно на другое.

На памятнике на братских могилках 41 (сорок одно) имя, а не сорок. – А.Р.)

ЛЕНИНГРАДСКИЕ ДЕТИ

Среди жертв войны не только солдаты, но и старики, женщины, дети. Когда началась война, десятки тысяч ребятишек были эвакуированы на восток страны. Во второй половине июля 1941 года в Буйский район стали прибывать поезда с эвакуированными детьми из Ленинграда. В течение полутора месяцев около тысячи юных ленинградцев принято в подготовленные для них детские дома в селах Шушкодом (интернат № 85), Махрово (интернат № 84), Борок (детдом № 152), Воскресенье (детдом № 67), Новографское (интернат № 82) и д. Костиново (интернат № 69).

В конце июля 1941 года еще один поезд остановился на станции Буй. У здания вокзала уже поджидали подводы встречающих. Машинист устало вытер ладонью лоб: "Ну, слава Богу, хоть эти ребятишки добрались благополучно". Он смотрел, как совсем маленьких детей выносили из вагоново, и на лице видавшего виды человека ходуном ходили желваки. Местные женщины, перенося детей на подводы, причитали: "Горе, какое горе...".

До села Контеево, куда определили детские ясли из Ленинграда, усталые лошади дотащили подводы только к вечеру. Встречать ленинградцев вышли все, кто мог. С жалостью и болью, а то и с ужасом смотрели сельчане на приближающиеся подводы. Многие принесли с собой хлеб, вареную картошку, молоко. Никогда еще война не представала перед сельчанами так зримо. И когда подводы приблизились к встречающей толпе, все ахнули: в подводах сидели и лежали совсем крошки, от одного до трех лет. Встречающие бросились к подводам и вмиг разобрали их по рукам. А дети, настрадавшиеся в дороге, судорожно схватились за шеи встречающих и с плачем причитали: "Мама! Папа!" Плакали все: и дети, и взрослые.

Разместили ленинградцев в здании школы. А школа переехала в бывшие купеческие дома. Все самое лучшее отдавали детям. Привезли кровати, соорудили баню, оборудовали столовую здесь же, где жили ребята. И хоть ленинградцы приехали со своими воспитателями, врачом и поваром, однако без помощи местных жителей им все равно было не обойтись. И помогали им все: и школьники и взрослые.

Так в селе Контеево появился интернат для детей, эвакуированных из Смольнинского района города Ленинграда. В Контеево были эвакуированы детские ясли прядильно-ниточного комбината имени С.М. Кирова и трамвайного парка имени Смирнова. В начале в интернате находился 131 ребенок, к осени их число дошло до 150. Интернат стал называться – интернат № 86. Вместе с детьми приехали и воспитатели: Палагина Евдокия Гавриловна, Ядова Клавдия Григорьевна, Латышева Анастасия Владимировна, Тихонова Зинаида Дмитриевна, Вострокнотова Клавдия Петровна, санитарка Гуцалюк Евдокия Ерофеевна. Первым директором интерната была ленинградка Федоренко Евгения Степановна и оставалась им до июля 1945 года. После нее и до закрытия интерната в 1952 году директором была Ревичева (Пахомова) Екатерина Александровна.

В первое время дети были замкнуты, безучастны ко всему, в них с трудом удавалось пробудить к чему-либо интерес. Днем дети не отходили от воспитателей ни на шаг. А ночью часто плакали, кричали во сне. Но постепенно в ленинградцах стали чувствоваться перемены. Они стали превращаться в обычных детей: фантазировали, рисовали, играли в игрушки, радовались летним цветам. Жизнь в интернате налаживалась. 

Но осенью к интернату подошла страшная беда, среди детей разразилась эпидемия дизентерии. Для лечения не хватало лекарств, лечили деревенскими способами, но и это не помогало. Дети слабли и угасали как свечки. Справиться с эпидемией удалось только к лету 1942 года. Но к этому времени умерло уже около 40 детей.

В тихом углу кладбища села Контеево три едва приметных холмика. Здесь в братских могилах покоятся останки сорока ленинградских детей. И это тоже жертвы войны. Они навечно остались детьми.

С декабря 1941 года в интернат стали поступать дети, вывезенные из блокадного Лениграда по дороге жизни через Ладогу. Это были уже дети в возрасте от 4 до 7 лет. Внешний вид вновь поступивших всегда потрясал местных жителей: "Худющие, как скелеты..." Это была правда. Некоторые дети были настолько истощены, что едва ходили без посторонней помощи. Изголодавшимся, страдающими цингой и дистрофией детям не хватало даже усиленного питания. Не хватало витаминов. Воспитатели и учителя и те из ребят, что были покрепче, ходили в лес, запасали хвою, а весной и летом – шиповник, щавель. Варили отвары, настои, пекли щавелевые пироги. Колхозники, сами жившие здесь впроголодь, места небогатые, несли кто что мог: кто молочка, кто яйца, кто сало, овощи. Государство выделило большие средства и фонды на детский дом. Детдом обзавелся и собственным подсобным хозяйством. Детей хорошо одели, обули.

И все же дети, вывезенные из блокадного Ленинграда в первую военную зиму, поправлялись очень медленно. И труднее их было вылечить не от дистрофии, а от нервного потрясения. Это были дети, уже в полной мере испившие чашу горя в блокадном городе. Дети, потерявшие все – дом, семью, самых дорогих и близких людей.

Дети войны, сироты, пережившие потерю близких, они за радость считали что-то сделать хорошее для людей. Начиная с осени 1942 года, дети совместно с воспитателями готовили подарки солдатам на фронт. Пусть это были неказистые подарки, но как они были дороги для сражавшихся бойцов.

После Дня Победы у некоторых детей нашлись родители, и они вернулись в Ленинград. Какая это для всех была радость, когда у кого-нибудь находились родные. И одновременно это была надежда для остальных ребят: "Может быть и у меня найдутся". Но большинство так и не испытало такой радости, они остались сиротами.