Памяти Большого сталинского террора в январе 1938

2016-01-26

В январе 1938 в Ленинграде, в соответствии с планами партии и правительства, были расстреляны 6128 человек, из них 413 женщин.

Так, 25 января расстреляны 296 человек, 27 января 680 человек, 29 января 195 человек.

Их имена составили 7-й и 8-й тома «Ленинградского мартиролога». Эти тома сопоставимы с будущим томом «Петроградский мартиролог». Январь 1938 сопоставим по расстрелам с Красным ленинским террором в Петрограде.

26 января А. Разумов выступил с сообщением на эту тему на XXIV Рождественских образовательных чтениях.

Тезисы выступления.

Книги памяти «Петроградский мартиролог» – «Ленинградский мартиролог».
От Красного ленинского террора до Большого сталинского.

Почему серию Книг памяти о репрессиях начали с 1937 года и назвали «Ленинградский мартиролог»

В 1989 году крупнейший спецобъект НКВД–НКГБ–МГБ для погребения расстрелянных под Ленинградом был признан Левашовским мемориальным кладбищем.

В 1990 году Комиссия Ленгорисполкома начала публиковать в газете «Вечерний Ленинград» списки расстрелянных в 1937–1938 годах, подготовленные архивом Управления КГБ.

Конечно, 1937 год запечатлелся в народной памяти неслучайно и давно стал нарицательным понятием. Однако мало кто понимал, насколько Большой сталинский террор был более кровавым, чем террор предыдущего времени. И вот появилась возможность обнародовать данные о более чем сорока тысячах расстрелянных в Ленинграде и Ленинградской области за полтора года Большого террора в соответствии с планами партии и правительства. Большинство их могли быть погребены в Левашове, но сведения о погребениях в документах не отмечались.

Так в основу идеи Книги памяти легли списки расстрелянных. Названием, вместо газетного заголовка «Мартиролог «Левашовская пустошь»», стало «Ленинградский мартиролог». Предполагалось, что не менее восьми томов будут посвящены Большому террору 1937–1938 годов. Затем будут изданы тома, посвящённые другим периодам репрессий, от 1917 до 1954 года.

Что удалось и что впереди

Каждая справка или биограмма о расстрелянном была расширена сведениями о том, кто (какой орган) приговорил к высшей мере наказания, какие статьи или обвинения предъявлялись, были добавлены адрес проживания, дата расстрела. Важнейший раздел Книги – «Воспоминания. Биографии. Комментарии». Авторами Книги памяти стали родственники и знакомые погибших, а также исследователи-биографы. Полноценным источником, помимо архивов ФСБ и МВД, – документы и свидетельства семейных архивов.

Задачей редактора и составителя было не пропустить ни одного имени расстрелянных или внесённых списки расстрелянных, но по каким-либо причинам не расстрелянных. Были исследованы все документы исполнению расстрельных приговоров в архиве УФСБ по Петербургу и Ленинградской области. Задача выполнена. В Книге названы все, кто был расстрелян в Ленинграде. Начиная с пятого тома, в Книгу включены также все имена расстрелянных по Ленинградским предписаниям вне Ленинграда, а также имена уроженцев и жителей области, арестованных и расстрелянных в других местностях.

Сводный указатель имён репрессированных к 12 томам составил 13-й том «Ленинградского мартиролога» и включает более 51 тысячи имён. Тома изданы Российской национальной библиотекой в 1995–2014 гг.

Электронные версии томов «Ленинградского мартиролога» представлены на сайте РНБ «Возвращённые имена. Книги памяти России», передавались для CD «Жертвы политического террора в СССР», для базы данных о новомучениках в Свято-Тихоновский гуманитарный университет и стали, в значительной степени, источником для других Книг памяти

К примеру, о масштабе народной трагедии свидетельствует «Алфавитный список клира Ленинградской области на 1 мая 1937 г.», составленный митрополитом Ленинградским Алексием (Симанским)*. В списке учтены 1274 (1270) священно- и церковнослужителей. Около тысячи биографий новомучеников исследованы. Из них 804 оказались расстрелянными.

4 издания выдержала книжечка «Левашовское мемориальное кладбище», издаваемая Князь-Владимирским собором, переведена также на английский, немецкий, французский, финский, итальянский, эстонский языки.

Работа продолжается. Материалы готовятся. Следующие тома:

Том 14: Ленинградский мартиролог, 1934–1936.

Том 15: Ленинградский мартиролог, 1925–1933.

Том 16: Ленинградский мартиролог, 1939–1953.

Том 17: Петроградский мартиролог, 1917–1923.

«Петроградский мартиролог» планирутся как завершающий. Наименьшие сведения в архиве ФСБ сохранились о расстрелянных во время Красного ленинского террора. Работа сложнее.

Наши герои

В Книге посетителей Левашовского мемориального кладбища 4 мая 2001 года школьники написали: «Нам было очень жаль, и мы будем помнить о подвигах тех людей, которые похоронены здесь». Именно от детей я впервые услышал, что герои Книги памяти – действительно герои.

Прославленных немного среди более тысячи новомучеников, расстрелянных в Ленинграде во время Большого сталинского террора.

Прославлены последний настоятель Леушинского подворья в Ленинграде Феодор Окунев, священник Красненького кладбища Карп Эльб, священномученики Тихвинские: игумения Иоанникия (Кожевникова), протоиерей Иоанн Савр, священники Василий Канделябров, Емилиан Панасевич, Николай Зеленов.

Прославлены расстрелянные по ленинградским предписаниям в Боровичах и в Новгороде Анна Арская, Кира Оболенская, Владимир Лозина-Лозинский.

Прославлены расстрелянные по ленинградским предписаниям под Медвежьегорском соловецкие узники: епископы Алексий (Буй), Дамиан (Воскресенский), Пётр (Зверев), Николай (Клементьев).

О прославленных существует литература. О скорбном соловецком пути – большая литература, место в которой нашлось и нашим исследованиям**.

Есть и другие герои.

Священник Алексей Чужбовский служил на Преображенском кладбище (в советское время и ныне – Памяти жертв 9 января). Был свидетелем, как на кладбище в 1930-х годах по ночам тайно привозили трупы расстрелянных. Когда наступил Большой террор, его арестовали, обвинили в разглашении сведений о расстрелянных, в контрреволюционной агитации. Арестован 4 декабря, расстрелян 28 декабря 1937 г. Его привезли после расстрела на родной погост. Могильщики опознали его и тайно схоронили в стороне. Дело героя Алексея Чужбовского – важнейшее свидетельство о погребениях на Преображенском кладбище.

Священник Александр Логиневский служил в церкви на Ржевском артиллерийском полигоне, уходил в действующую армию во время Великой войны, вернулся. После закрытия храма служил неподалёку, во Всеволожске, на окраине Полигона. Заступался за свою паству. Трижды арестовывался. Показал себя мудрым человеком во время следствий. Расстрелян 2 января 1938 г. Имя героя Александра Логиневского благодарно помнят на Полигоне и во Всеволожске.

Владимир Новочадов учился в Московском универститете в то же время, что и митрополит Алексий (Симанский), а в 1937 году служил делопроизводителем канцелярии Ленинградской епархии. Делом его жизни было составление Святоотеческой энциклопедии. В богоборческие времена он отдалился от жены и дочери и в своей квартире-библиотеке продолжал работу вплоть до ареста. Следователи ничего не узнали о его работе, а брат его жены вынес из опечатанной квартиры многотомную рукопись. Её сберегли в Блокаду, она уцелела. В настоящее время в Москве готовится издание Святоотеческой энциклопедии Новочадова. С согласия дочери Новочадова, Натальи Владимировны быстровой, я изготовил и укрепил на одном из левашовских деревьев портрет героя Владимира Новочадова.

Преподобномученица Зосима (Рыбакова). Часто невольно оговариваюсь, называю игумению священномученицей. Долго не понимал, почему 50 монахинь и насельниц давно разорённого Горицкого монастыря привезли на плановый расстрел в Ленинград, а игумению Зосиму и старосту Анну Кукушкину якобы расстреляли в Белозерске, никуда не повезли. Причём дата расстрела Кукушкиной нам неизвестна. Поместил их имена в 5-й том «Ленинградского мартиролога». Прошло 10 лет. Готовил 12-й том и новый комментарий о так называемом деле «Контрреволюционной повстанческой организации церковников Кирилло-Белозерского края». Сверил цитату из документа о расследовании злодеяний времени Большого террора: «сотрудники Белозерского райотдела НКВД Вологодской области Анисимов, Овчинников, Антипин и др. в декабре 1937 г. вывезли в поле 55 человек, осуждённых к расстрелу, и порубили их топорами. В том же райотделе поленьями убили 70-летнюю старуху и 46-летнюю женщину-инвалида»***.

В прямом смысле обомлел, а погодя сверил предположение, ведь мне известны имена всех, кого должны были расстрелять. Это в документе назван возраст преподобномученицы Зосимы и новомученицы Анны Кукушкиной.

Когда вожу паломников и посетителей по Левашовскому мемориальному кладбищу, всегда рассказываю о героях.

Цель моего сообщения на Чтениях: обращение к Синодальной комиссии с просьбой затребовать из вологодского архива УФСБ материалы расследования дел в отношении вологодских и белозерских чекистов, а также документы об исполнении расстрельных приговоров.

Наши героини должны быть прославлены, места погребения должны быть найдены.

Анатолий Разумов,
руководитель Центра «Возвращённые имена» при РНБ

---