ЮРИЙ ЯКОВЛЕВИЧ БИЛЬКЕН
В моей памяти отец остался очень спокойным, неторопливым и довольно молчаливым человеком. Но я и брат слушались его. Родился отец в большой крестьянской семье и с самых юных лет был приучен к труду. И в нашей коммунальной квартире он очень многое делал своими руками. Однажды даже сделал довольно большой бильярд и научил меня и брата на нём играть. С нами, детьми, отец часто ходил гулять, мы научились кататься на коньках с его помощью. На катке были деревянные кресла, он садился в кресло, а мы сзади катили его по льду.
На новогодние праздники в город с Карельского перешейка приезжали «вейки» – это лёгкие санки, запряжённые маленькими лохматыми лошадками с бубенчиками. Отец договаривался с возчиком, садился на его место и катал нас по улицам. (Тогда совсем мало было машин, и снег с дорог не чистили.)
В праздничные дни 1 мая и 7 ноября мы с отцом ходили смотреть городскую иллюминацию, доходили до Невы, где стояли расцвеченные корабли.
На лето мы с мамой уезжали из города в деревню. Отец был страстный любитель собирать грибы. Мы их сушили, солили, мариновали и привозили в город. К нам гости ходили на грибы. Во время застолья отец часто пел латышские народные песни, наверное, у него был неплохой голос.
И ещё ночная ловля раков – это был для нас праздник. Отец с друзьями шли по воде и из-под берега вытаскивали раков и быстро бросали их на берег, а мы, дети, подбирали их и относили к костру, на котором в котле кипела вода с лавровым листом и перцем. Под конец ловли варили этих раков и с удовольствием ели. Последнее лето тридцать седьмого года было особенно весёлым, так как приехали его друзья с завода с семьями. Жили мы в деревенской избе, и отец всегда старался помочь хозяевам по работе.
А в городе с ним произошел смешной случай. В тридцатые годы в Ленинграде было много карманных воришек, и вот отец решил поймать, как тогда говорили, мазурика. Он нарезал бумагу, набил ею портмоне и положил в задний карман брюк. Потом он сел в переполненный трамвай и всё ждал, когда же поймает воришку за руку. Домой он пришел удручённый: кошелёк у него незаметно украли, а он так ничего и не почувствовал. Потом все друзья над ним подсмеивались.
В ночь на 5 декабря 1937 года (а это был День конституции) к нам пришли за отцом. Внешне отец был спокоен, он всех поцеловал и ушёл. Больше я его не видела.
Мы очень надеялись, что это ошибка и он снова будет с нами, но, как потом оказалось, только месяц он ещё прожил и 5 января 1938 года был расстрелян.
По отзывам товарищей отца по работе, которые заходили к нам после ареста, он был знающий работник (последнее время он работал мастером) и справедлив к людям. На заводе «Красная Заря» (ранее завод Эриксона) он проработал много лет, после того как приехал из деревни в Санкт-Петербург.
А ещё он имел удостоверение «Красный партизан», что давало ему право покупать керосин без очереди. А это в то время было существенно.
Эдна Юрьевна Сивцова (Билькен),
г. Москва
Рабочий коммутаторного цеха завода «Красная заря» Юрий Яковлевич Билькен расстрелян по так называемому Списку латышских шпионов № 7. В предписании на расстрел значится 10-м из 62 приговорённых к высшей мере наказания и расстрелянных. Все помянуты в 7-м томе «Ленинградского мартиролога». – Ред.